Неточные совпадения
Ну, конечно, бабушкин
сон рассказывает, врет, как лошадь, потому я этого Душкина знаю, сам он закладчик и краденое прячет, и тридцатирублевую
вещь не для того, чтоб «преставить», у Миколая подтибрил.
Правда, он и не рассчитывал на
вещи; он думал, что будут одни только деньги, а потому и не приготовил заранее места, — «но теперь-то, теперь чему я рад? — думал он. — Разве так прячут? Подлинно разум меня оставляет!» В изнеможении сел он на диван, и тотчас же нестерпимый озноб снова затряс его. Машинально потащил он лежавшее подле, на стуле, бывшее его студенческое зимнее пальто, теплое, но уже почти в лохмотьях, накрылся им, и
сон и бред опять разом охватили его. Он забылся.
Под успокоительным и твердым словом мужа, в безграничном доверии к нему отдыхала Ольга и от своей загадочной, не всем знакомой грусти, и от
вещих и грозных
снов будущего, шла бодро вперед.
Встает он в семь часов, читает, носит куда-то книги. На лице ни
сна, ни усталости, ни скуки. На нем появились даже краски, в глазах блеск, что-то вроде отваги или, по крайней мере, самоуверенности. Халата не видать на нем: Тарантьев увез его с собой к куме с прочими
вещами.
Как тысячи
вещей припоминаются иногда бессознательно, даже когда казнить везут… во
сне припомнился.
Часов в девять мы легли около костра. Я долго и крепко спал. Но вот сквозь
сон я услышал голоса и поднялся со своего ложа. Я увидел всех моих спутников и ороча, проворно собирающего свои
вещи. Полагая, что пора вставать, я тоже стал собираться и потянулся за обувью.
В тот день, когда ее квартирные хозяева — лодочник с женой — отказали ей в комнате и просто-напросто выкинули ее
вещи на двор и когда она без
сна пробродила всю ночь по улицам, под дождем, прячась от городовых, — только тогда с отвращением и стыдом решилась она обратиться к помощи Лихонина.
— А я во
сне видел, что нам жалованья прибавили, — сообщает он жене — а что, ежели сон-то
вещий?
— Дурной
сон и бред… Мы говорили о двух разных
вещах.
Не успел я произнести эти слова… и вдруг вспомнил! Да, это оно, оно самое! Помилуйте! ведь еще в школе меня и моих товарищей по классу сочинение заставляли писать на тему:"
Вещий сон Рюрика"… о, господи!
— Помилуй, душа моя! именно из"Рюрикова
вещего сна"! Мне впоследствии сам маститый историк всю эту проделку рассказывал… он по источникам ее проштудировал! Он, братец, даже с Оффенбахом списывался: нельзя ли, мол, на этот сюжет оперетку сочинить? И если бы смерть не пресекла дней его в самом разгаре подъятых трудов…
Я к тьме своей привык, и даже
сныМне виданных
вещей уж не являли...
Князь в радости своей не спросил даже Елпидифора Мартыныча, что такое, собственно, он сделал с Еленой, а между тем почтенный доктор совершил над нею довольно смелую и рискованную
вещь: он, когда Елена подошла к нему, толкнул ее, что есть силы, в грудь, так что
сна упала на пол, и тем поспособствовал ее природе!..
Я посмотрел на Тита с удивлением. Его вопрос напомнил мне о чем-то, происходившем тоже будто давно, перед грозой или во
сне. Действительно, кто-то рассказывал о профессоре Бел_и_чке предосудительные
вещи, и вчера еще я сам горячился по этому поводу. Но теперь я равнодушно зевнул.
Давно уже смолк этот могучий, ровный,
вещий гул, размененный на понятную человеческую речь, и с удивлением, покорностью и страхом слушал Саша забытый голос, звавший его в темную глубину неведомых, но когда-то испытанных
снов.
Я был доволен его сообщением, начиная уставать от подслушивания, и кивнул так усердно, что подбородком стукнулся в грудь. Тем временем Ганувер остановился у двери, сказав: «Поп!» Юноша поспешил с ключом открыть помещение. Здесь я увидел странную, как
сон,
вещь. Она произвела на меня, но, кажется, и на всех, неизгладимое впечатление: мы были перед человеком-автоматом, игрушкой в триста тысяч ценой, умеющей говорить.
Скука длинных ночей; которую нельзя было одолеть даже
сном, толкала их на ужасные
вещи.
Елена. Нет, нет, мой
сон вещий. Будто мы все ехали на корабле в Америку и сидим в трюме. И вот шторм. Ветер воет. Холодно-холодно. Волны. А мы в трюме. Вода поднимается к самым ногам… Влезаем на какие-то нары. И вдруг крысы. Такие омерзительные, такие огромные. Так страшно, что я проснулась.
Отвожу я от тебя чорта страшного, отгоняю вихоря бурного, отдаляю от лешего одноглазого, от чужого домового, от злого водяного, от ведьмы Киевской, от злой сестры ее Муромской, от моргуньи-русалки, от треклятыя бабы-яги, от летучего змея огненного, отмахиваю от ворона
вещего, от вороны-каркуньн, защищаю от кащея-ядуна, от хитрого чернокнижника, от заговорного кудесника, от ярого волхва, от слепого знахаря, от старухи-ведуньи, а будь ты, мое дитятко, моим словом крепким в нощи и в полунощи, в часу и в получасьи, в пути и дороженьке, во
сне и наяву укрыт от силы вражией, от нечистых духов, сбережен от смерти напрасный, от горя, от беды, сохранен на воде от потопления, укрыт в огне от сгорения.
Сны, кажется, стремит не рассудок, а желание, не голова, а сердце, а между тем какие хитрейшие
вещи проделывал иногда мой рассудок во
сне!
Между тем с ним происходят во
сне вещи, совсем непостижимые.
Сны, как известно, чрезвычайно странная
вещь: одно представляется с ужасающею ясностью, с ювелирски мелочною отделкой подробностей, а через другое перескакиваешь, как бы не замечая вовсе, например, через пространство и время.
Я смутно припомнить могу
Печальную
вещь для вас;
Действительно, вас вели,
Вам давали толчки и пинки,
И был неуверен ваш шаг…
Потом я помню сквозь
сон,
Как на мост дама взошла,
И к ней подошел голубой господин…
«
Вещий тот
сон, — думает Алексей. — Да нет, быть того не может, не статочное дело!.. Не вымолвить Настасье отцу с матерью ни единого слова… Без меры горда, не откроет беду свою девичью, не захочет накинуть позора на свою голову…»
— Есть пустые
сны, а есть
сны вещие, — возразил ей Висленев. — Мне нравится на этот счет теория спиритов. Вы ее знаете, Филетер Иванович?
И вдруг быстрая мысль пронизала мой мозг.
Сон об эльфах оказался
вещим… Душа Нины высоко поднялась над нами, и прозрачная, чистая, как маленький эльф, утонула она в эфире бессмертия…
Пользуясь его
сном, тот, который прокрался к полке, одною рукой что-то схватил оттуда, а другою — что-то поставил на место похищенной
вещи.
Вещий это
сон от Господа, надо смотреть в оба, тотчас же прогнать ворога, каким бы зверем или добрым молодцем он ни прикинулся.
Он смотрит на гроб, на церковь, на людей и понимает все, понимает тем чудным проникновением в глубину
вещей, какая бывает только во
сне и бесследно исчезает с первыми лучами света.
Опять тоска и уныние. Словно просыпался я на минуту, увидел что-то, и опять забыл, и опять все тот же бесконечный и тягостный
сон. Читаю газеты — страшно. А по городу ходят еще более страшные слухи, и в конторе рассказывают невероятные
вещи, что Варшава уже взята, и многое другое, о чем лучше помолчать. Не верю я в нашу Думу, но все-таки хорошо, что созывают.